Неточные совпадения
Варвара сидела
у борта, держась руками за
перила, упираясь на руки подбородком, голова ее дрожала мелкой дрожью, непокрытые волосы шевелились. Клим
стоял рядом с нею, вполголоса вспоминая стихи о море, говорить громко было неловко, хотя все пассажиры давно уже пошли спать. Стихов он знал не много, они скоро иссякли, пришлось говорить прозой.
Егор Николаевич схватился руками за
перила и закачался. Мимо его проходили люди, жандармы, носильщики, — он все
стоял, и в глазах
у него мутилось. Наконец мимо его прошел Юстин Помада, но Егор Николаевич никого не видал, а Помада, увидя его, свернул в сторону и быстро скрылся.
(На террасу выходят: Ольга Алексеевна — садится в плетеное кресло около
перил; Рюмин — становится сбоку, она что-то говорит ему негромко; Басов — останавливается
у накрытого стола, рассматривает закуски. Варвара Михайловна
стоит, прислонившись к колонне террасы. Замыслов перед ней.)
У Фомы больно сжалось сердце, и через несколько часов, стиснув зубы, бледный и угрюмый, он
стоял на галерее парохода, отходившего от пристани, и, вцепившись руками в
перила, неподвижно, не мигая глазами, смотрел в лицо своей милой, уплывавшее от него вдаль вместе с пристанью и с берегом.
На белой колокольне Михаила-архангела, к приходу которого принадлежала Стрелецкая, толкалось в эти дни много праздного разряженного народа: одни приходили посмотреть на город с высоты,
стояли у шатких деревянных
перил и грызли семечки из-под полы, чтоб не заругался сторож; другие для забавы звонили, но скоро уставали и передавали веревку; и только для одного Меркулова праздничный звон был не смехом, не забавой, а делом таким серьезным и важным, в которое нужно вкладывать всю душу.
У глинистого берега
стояла купальня, обитая парусом; на
перилах сушились простыни.
Через полчаса Павел Николаевич, заняв место в первоклассном вагоне Петербургской железной дороги, вышел к
перилам,
у которых, в ожидании отхода поезда,
стояла по другой стороне Бодростина.
Нищие, двумя вереницами, и до ворот и после них,
у перил прохода,
стояли, сидели и лежали и на разные голоса причитали, так что гул от них полз вплоть до паперти большой церкви, стоящей вправо, куда шло главное русло народа.
Мраморный лев глядится в зеркало. Его голова и щит с гербом придают лестнице торжественный стиль. Потолок не успел еще закоптиться. Он лепной. Жирандоли на верхней площадке зажжены во все рожки. Там,
у мраморных сквозных
перил, мужчины
стоят и ждут, перегнувшись книзу. На стуле сидит частный пристав и разговаривает с худым желтым брюнетом в сюртуке, имеющим вид смотрителя.
В эту минуту прогремела коляска. Они
стояли почти
у перил бульвара и разом обернулись.
Они взяли вправо, в низкую комнату, уходившую в какой-то провал, отгороженный
перилами. Вдоль стены, на необитом диване, лежало кучками платье. В углу,
у конторки, дежурил полный бритый лакей в синем ливрейном фраке и красном жилете.
У перил стоял другой, худощавый, пониже ростом, с бакенбардами.
Наверху она остановилась
у белых
перил, где
стоял новый лакей.
Он подошел к реке. Перед ним белели генеральская купальня и простыни, висевшие на
перилах мостика… Он взошел на мостик,
постоял и без всякой надобности потрогал простыню. Простыня оказалась шаршавой и холодной. Он поглядел вниз на воду… Река бежала быстро и едва слышно журчала около сваен купальни. Красная луна отражалась
у левого берега; маленькие волны бежали по ее отражению, растягивали его, разрывали на части и, казалось, хотели унести…
Борька
стоял с ним
у перил. Николай Павлович говорил...
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой-то экипаж и фонари
стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике
перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другою свечей в руке,
стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой-то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что-то.